Будучи удостоенным неприлично низкого, по его мнению, чина камер-юнкера, тридцатичетырехлетний Пушкин жаловался на царя: «упёк меня в камер-пажи», «только б не заставили учиться французским вокабулам и арифметике». А для подростков из знатных семей Российской империи чин камер-пажа был очень заманчивой перспективой и хорошим стартом в офицерской карьере.
Конечно, для взрослого дворянина, отца семейства, это было неподходящее поприще – но ведь пажом Пушкин, в отличие от его сыновей, никогда и не был.
